Старое рабочее движение организовано в партии. Вера в партии – основная причина слабости рабочего класса. Мы избегаем создавать новые партии, но не потому что нас слишком мало, а потому что партия – это организация, цель которой направлять и контролировать рабочий класс. В противовес этому мы утверждаем, что рабочий класс может прийти к победе только когда он самостоятельно возьмется за решение своих проблем и своей судьбы. Рабочие не должны слепо соглашаться с какими-либо лозунгами, в том числе и лозунгами нашей группы, но должны думать и действовать самостоятельно. Эта концепция противоречит традиции, в которой партия понималась как самое важное средство воспитания пролетариата. Поэтому социалистические и коммунистические партии противостоят нам. Это отчасти является следствием их традиционных концепций: если видеть в классовой борьбе борьбу партий, то становится трудно рассматривать ее как борьбу собственно рабочего класса (а не партии), то есть классовую борьбу. Но частично эти концепции основаны на той идее, что партия играет ключевую роль в борьбе пролетариата. Давайте рассмотрим эту последнюю идею более подробно.
По существу партия это объединение людей, придерживающихся определенных взглядов и концепций, а классы это объединения людей на основании их экономических интересов. Принадлежность к классу определяется ролью в процессе производства, а партия объединяет людей с одинаковым пониманием своих социальных проблем. Ранее была мысль, что это противоречие будет снято особой классовой «рабочей» партией. Во время роста социал-демократии казалось, что она будет постепенно объединять весь рабочий класс, частью как членов, частью как сторонников, потому что марксистская теория заявляла, что схожие интересы порождают схожие точки зрения и цели, а противоречие между партией и классом, как ожидали, постепенно исчезнет. История доказала, что это не так. Социал-демократия осталась меньшинством, другие группы рабочего класса организовались против нее, некоторые части откололись от нее, и ее характер изменился. Ее программа подверглась ревизии и новому истолкованию. Развитие общества происходит не гладко, подобно ровной линии, но в конфликтах и противоречиях.
С ростом интенсивности классовой борьбы, могущество врага так же возрастает и вызывает у рабочих новые сомнения и споры о том каким путем идти. А каждое сомнение рождает расколы, противоречия и фракционную борьбу в рабочем движении. Бесполезно сожалеть по поводу этих конфликтов и расколов, пагубных вследствие разделения и ослабления рабочего класса. Рабочий класс не слаб, потому что раскалывается, а раскалывается, потому что слаб. Именно потому, что враг силен и старые методы борьбы доказали свою непригодность, рабочий класс должен найти новые методы. Его задача станет ясной в результате просвещения, он должен обнаружить свои задачи в тяжелой работе и столкновениях различных мнений. Он должен найти свой собственный путь как результат внутренней борьбы. Он должен оставить старые идеалы и иллюзии и найти новые, что, разумеется, трудно вследствие величины и остроты расколов.
Мы не можем обманываться по поводу того, что период партийной и идеологической борьбы будет временным, и он откроет пути к обновленной гармонии. Правда, в процессе классовой борьбы бывают обстоятельства, когда все силы объединяются в стремлении к реальной великой цели, и революция проводится силой всего объединенного рабочего класса. Но после каждой такой победы возникает вопрос - что делать дальше? Если рабочий класс побеждает, он всегда сталкивается с труднейшими задачами подавления врага, реорганизации производства и установления нового порядка. Невозможно, что бы все слои и группы с их часто различными интересами были согласны по поводу всех вопросов и были готовы к единым решающим действиям в будущем. Они найдут правильное направление только после острой полемики и конфликтов и только таким образом достигнут ясности.
Если, в такой ситуации, люди, придерживающиеся одних и тех же фундаментальных концепций, объединяются для дискуссий о практических шагах, ищут ясность и распространяют свои идеи, то такие группы можно назвать партиями, но они будут партиями в совершенно другом смысле, чем сегодня. Действие, действительная классовая борьба, это задача самих масс трудящихся во всей их полноте, в их реальных объединениях, таких как фабричные рабочие на фабриках или другие производственные группы, потому что история и экономка загнали их в такие условия, когда они могут и должны вести классовую борьбу. Будет сумасшествием, если бы сторонники одной партии пошли на забастовку, в то время как остальные продолжали бы работу. Напротив, обе тенденции должны защищать свою позицию (бастовать или не бастовать) на заводском митинге, предоставляя, таким образом, трудовому коллективу возможность принять хорошо обоснованное решение. Эта борьба столь значительна, а враг так силен, что только все трудящиеся вместе могут одержать победу. Такая победа - результат материальной и нравственной силы действия, единства и энтузиазма, но так же и результат силы разума. В этом случае огромное значение таких партий и групп основано на мнении, что они привносят ясность в конфликты, дискуссии и пропаганду. Они являются органами самопросвещения рабочего класса, средством поиска рабочими своего пути к свободе.
Конечно, такие партии не являются статичными и неизменяемыми. Каждая новая ситуация, каждая новая проблема будут порождать взгляды, разделяющие старые группы и порождающие новые группы с новыми программами. Они имеют неустойчивый характер и постоянно переделывают сами себя в новой ситуации.
В сравнении с такими группами существующие в настоящее время рабочие партии имеют принципиально другой характер и другие цели: они хотят захватить власть для себя. Они не ставят себе цель помочь рабочему классу в его борьбе за освобождение, но хотят управлять им и заявляют, что это и есть освобождение пролетариата. Социал-демократия, выросшая в эпоху парламентаризма, понимает это управление как парламентское правление. Коммунистическая партия доводит идею партийного управления до последнего предела тотальной диктатуры.
Такие партии, в отличии от групп описанных выше, должны иметь жесткую структуру с четкими демаркационными линиями в виде членских билетов, партийной дисциплины, процедур вступления и исключения. Они – инструмент власти – они борются за власть, контролируют своих членов с помощью силы и постоянно стараются расширить сферу своей власти. В их задачи не входит развитие инициативы трудящихся, более того их цель – воспитание лояльных и не задающих вопросы последователей их веры. В то время как рабочий класс в его борьбе нуждается в неограниченной интеллектуальной свободе, в свободе дискуссий, руководство таких партий должно подавлять все мнения кроме собственного. В «демократических» партиях это подавление завуалировано, монипулятивно, в диктаторских партиях оно грубо и ни чем не прикрыто. Многие рабочие уже понимают, что правление социалистической и коммунистической партии станет только замаскированной формой буржуазного правления, при котором остаются эксплуатация и подавление рабочего класса. Взамен таких партий, они участвуют в создании «революционных партий», которые на самом деле будут стремиться к руководству рабочими и построению коммунизма. Но не партий, в новом, описанном выше значении этого слова, а партий подобных существующим сегодня, которые борются за власть как «авангард» класса, как организация сознательного революционного меньшинства, которая захватывает власть для развития этого класса.
Мы утверждаем, что термин «революционная партия» содержит внутренние противоречие. Такая партия не может быть революционной. Она не более революционна, чем создатели «третьего рейха». Когда мы говорим революция, мы имеем в виду пролетарскую революцию, т.е. взятие рабочим классом управления над самим собой.
«Революционная партия» основана на идее, что рабочему классу необходима новая группа руководителей, которая победит буржуазию и создаст новое правительство. (Заметьте, что рабочий класс в рамках этой концепции не считается способным реорганизовать и регулировать производство.) Разве рабочий класс не кажется слабым и неспособным к революции, разве нет необходимости в революционном авангарде, партии, что бы делать революцию для него? И разве все это не так, пока массы добровольно терпят капитализм?
В противовес этому мы задаем вопрос: какую силу поднимет такая партия на революцию? Каким образом она способна победить капиталистический класс? Только если массы встанут за ней. Только если массы поднимутся на борьбу, массовые стачки, и ниспровержение старого режима. Без действия масс не может быть революции. Из этого следуют две вещи. Массы остаются в действии: они не идут по домам и не оставляют управление новой партии. Они организуют свои силы на фабриках и в мастерских и готовятся к будущим конфликтам, для того чтобы победить капитал. Посредством рабочих советов они основывают союзы, чтобы принять полное управление всем обществом, другими словами они доказывают, что они способны к революции. В этом случае, по необходимости, будет возникать конфликт с партиями, которые сами хотят получить контроль и которые видят в самодеятельности рабочего класса только хаос. Возможно рабочие будут развивать свое движение и разгонят партии. Или партии, с помощью буржуазных элементов, одержат верх над рабочими. В обоих случаях такие партии - помеха для революции, потому что они чувствуют себя призванными руководить и править.
С другой стороны массы могут последовать партийной вере и предоставить партии полностью управлять делами. Они следуют лозунгам сверху, доверяют новому правительству (как в Германии и России), которое строит коммунизм, – и возвращаются по домам. Немедленно буржуазия, корни которой не разрушены, использует все свои силы, всю свою финансовую мощь, свои огромные интеллектуальные ресурсы и свою экономическую мощь на фабриках и больших предприятиях. Против этого правящая партия слишком слаба. Только путем сдерживания и уступчивости она может удержаться. Такая партия, лишившись поддержки класса, станет инструментом буржуазии.
Мы утверждали выше, что термин «революционная партия» с точки зрения пролетариата содержит противоречие. Мы можем обосновать это иначе. Под термином «революционная партия» и «революционеры» всегда подразумевалась буржуазная революция. Всегда когда массы свергали правительство, и новая партия захватывала власть, мы имели буржуазную революцию – замену старой правящей касты на новую. Так было в Париже в 1830 году когда финансовая буржуазия вытеснила землевладельцев, и в 1848 году когда индустриальная буржуазия захватила власть. В русской революции партийная бюрократия пришла к власти как правящая каста ( и как сила - последовательно проводящая индустриально-капиталистическую модернизацию - об этом Панекук пишет в других своих работах - прим.ред.). В Западной Европе и Америке буржуазия гораздо лучше закрепилась на заводах и в банках, так что партийная бюрократия не может вытолкнуть ее так просто.
Буржуазию можно победить только подготовленными едиными действиями масс, в которых они захватят фабрики и заводы и создадут свои советы. Те, кто говорит о «революционных партиях», делают неполные, ограниченные выводы из истории. Социалистические и коммунистические партии стали органами буржуазного управления для увековечения эксплуатации. Некоторые люди не могут понять, что неудача таких партий есть следствие фундаментального противоречия между саморазвитием рабочего класса, опирающегося на собственные силы и умиротворением революции новой правящей кликой. Они думают, что они являются революционным авангардом, потому что они видят, что массы безразличны и неактивны. Но массы неактивны, потому что они не могут пока понять направление борьбы и единство классовых интересов, хотя они инстиктивно чувствуют огромную силу врага и громадность своей задачи. Сложившиеся условия вовлекают их в действия и они пытаются решить задачу самоорганизации через захват экономической мощи капитала.
Russian translation of Anton Pannekoek's Party and Class. Taken from the Antagonism website.
Comments